Сколько стадионов «Зенит-арена» сможет вместить в себя программа поддержки сельского хозяйства России на 2017 год? Почему льготное кредитование для аграриев — это абсолютный бред? Возможен ли положительный эффект от санкций? Как пограничники поступают с контрабандным золотом, и почему такие методы неприменимы к контрабандной продукции? На эти и многие другие вопросы «Реального времени» ответил российский политический и государственный деятель, директор ЗАО «Совхоз имени Ленина» Павел Грудинин.
«Мы достигли продовольственной безопасности не потому что стали больше производить, а потому что стали меньше есть»
— Павел Николаевич, недавно премьер-министр РФ Дмитрий Медведев поручил всем профильным министерствам представить в правительство предложения о дополнительном выделении средств на госпрограмму развития сельского хозяйства и на мероприятия льготного сельхозкредитования. Как вы восприняли эту новость? Есть ли у вас надежда на какой-то эффект?
— Честно, это обыкновенная болтовня. Буквально недавно государство сократило госпрограмму по сельскому хозяйству на этот год на 39%, а потом Дмитрий Анатольевич Медведев вдруг «с какого-то бодуна» предложил опять увеличить ассигнования на ту же самую господдержку. Зачем тогда нужно было сокращать? Сначала нам говорят, что у нас будет госпрограмма по 2020 год, расписывают показатели, которые утверждаются, с помпой анонсируются, а потом тихо режутся и недофинансируются, и снова нам громко анонсируют увеличение.
Вообще к этому правительству я отношусь негативно, потому что это правительство непрофессионалов. Эти люди — популисты, знакомые друг друга, назначенные не по принципам деловых качеств, а по принципу «удобный/неудобный». Они вообще не имеют никакого отношения к нашей жизни. Поэтому в их госпрограммы уже никто не верит, серьезные производители, если они только не близки к власти, на эти деньги не рассчитывают.
— Какой вердикт вы можете вынести в отношении льготного кредитования?
— Вердикт выносит суд. На мой взгляд, это поддержка, потому что, на самом деле, ни в одной стране мира нет понятия льготного кредитования. Есть просто кредитование. Другое дело — это прямые ассигнования на сельское хозяйство, когда ты не являешься заложником какого-то банка. Замечу, что я являюсь членом Общественного совета при Минсельхозе РФ, и, по-моему, я единственный, кто голосовал против изменения принципов кредитования 5-процентного. Схема опять же не изменилась, и снова банки принимают решение, кому дать государственные деньги. Ну не может банк принимать решение — дать государственные деньги какой-либо организации или нет. Банки берут откаты — это мы знаем прекрасно.
Я всегда привожу в пример Белоруссию: там бизнесу дают деньги под 3% годовых, но всем. У нас 5%, но не всем, а только тем, кто ближе к кормушке — к губернатору или банку. Этого быть не должно.
— В общем, та картина по сельскому хозяйству которая рисуется во всевозможных отчетах и официальных докладах, ничего общего с реальным положением дел не имеет?
— Зайдите в магазин, и вы поймете, что все, что говорит государство, не подтверждается реальной жизнью. И эти бедные пенсионеры, которым рассказывали, что они живут в великой стране на 8 тысяч рублей, и эти крестьяне, которым рассказывали про льготные кредиты, но они их не получили…
В нашу страну завозится все больше и больше пальмового масла: разве это говорит о том, что народ лучше стал есть? Нет, он просто покупает дешевое, а значит, менее качественное. А если ты производишь качественное, то какой смысл тебе производить много, если его никто не купит? Мы достигли так называемой продовольственной безопасности не потому, что стали больше производить, а потому что стали меньше есть. Люди сократили потребление всего: мяса, молока, фруктов, овощей.
Я порой сижу, на них смотрю и думаю: наши власти вообще понимают, что они говорят? Когда-то Советский Союз производил до 100 млн литров молока, а Российская Федерация — от 55 до 60 млн литров. Сейчас нам рассказывают, что у них на бумаге 30 млн, а на деле не более 18 млн литров товарного молока. Давайте возьмем зерно: Россия когда-то производила 129 млн тонн, и нам не хватало этого зерна, мы еще покупали, а теперь у них якобы 105 млн и девать его некуда. Да все потому, что нет животноводства.
И у них всегда якобы нет денег. Давайте сравним: вся программа поддержки сельского хозяйства России в этом году составила около 240 млрд рублей, а один стадион «Зенит-Арена» — 50 млрд. Слушайте, о чем вообще можно говорить в такой ситуации? У этого бедного-несчастного полковника Захарченко нашли в сейфе 9 млрд рублей, а вся господдержка развития сельскохозяйственных территорий оценивается в 7 млрд. Уже нет сельских школ, уже нет сельских больниц, уже нет ничего, а они все рассказывают об успехах на селе. В общем, горе какое-то.
«Импортозамещение». Да какое импортозамещение? Если вы сделаете народ богатым, он начнет покупать качественную сельхозпродукцию. У нас просто народ беднеет, а ему пытаются дешево продать какой-то суррогат: хлеб, который не похож на хлеб, молоко, которое не молоко, колбасы, которые на самом деле не колбасы — в них запихнули какую-то сою и еще что-то и называют это колбасой.
Конечно, ограничение ввоза продовольствия сработало в какой-то момент, но потом главным ограничением стал валютный курс — при таком высоком курсе доллара невозможно было сюда ничего ввозить. Казалось бы, рынок освободился, и мы должны были его занять, но без инвестиций это невозможно. А что случилось с инвестициями? Практически сразу выросла процентная ставка до 22—24% годовых, сейчас она стала чуть меньше, но какая разница, это все равно не делает кредиты доступными. Никто не смог расширить производство. Поэтому никакого положительного эффекта от санкций я  не вижу — его быть не могло и не может.
Да и санкции, которые ввела Россия, не нужны. Президент сам недавно подтвердил: «Слушайте, из Белоруссии яблок ввезли в пять раз больше, чем их там могли произвести, — откуда эти яблоки?». Понятно, что яблоки из Польши. Я сам видел землянику из Буркина-Фасо в прошлом году — ну, всем же понятно, что она не оттуда, а из Турции или Греции. Таможня не справляется со своими обязанностями. Подтверждением тому являются 7,5 тысячи тонн продовольствия, которые были уничтожены на территории России. А сколько товара не было уничтожено?
— К слову, каково ваше отношение к уничтожению «санкционки»? Мне лично тяжело было читать новости о том, что где-то раздавили/сожгли тонну томатов, яблок, птицы и так далее… Неужели лучшего варианта нельзя было найти?
— Это, на мой взгляд, просто преступление в стране, где люди недоедают. Вы, наверняка видели сюжеты из домов престарелых, интернатов, в которых людей один раз в день кормили, причем чуть ли ни водой и хлебом. И, представьте, в этот же самый момент кто-то уничтожал продовольствие.
Да, это контрабанда. Ну хорошо, вот вы задержали контрабандное золото — что вы с ним сделаете? Уничтожите бульдозерами? Нет, все пойдет в доход государства. Ну так возьмите продовольствие в доход государства! Тем более все говорят, что это качественная продукция, но она просто не из той страны. Раздайте продукты людям, которые эти персики или утку и не увидят никогда в жизни, потому что у них денег нет и не будет. В больницы отдайте, чтобы накормили людей, в детские дома, на благотворительные кухни.
Весь мир смеется над нами. Кстати, в тот момент, когда власть приняла решение об уничтожении продовольствия, французы постановили, что супермаркеты не имеют права уничтожать еду, у которой кончается срок реализации — они должны раздать ее бедным. Богатые и достаточно успешные французы, которые не голодают, приняли такое решение, а наши власть имущие приняли решение, что нужно уничтожить качественную продукцию.
— Павел Николаевич, у вас социально-ориентированное предприятие: вы всячески поддерживаете своих сотрудников, даже доплачиваете уволенным пенсионерам, которые всю жизнь проработали в Совхозе им. Ленина. Из-за непростой экономической ситуации вы не растеряли эту особенность?
— Нет, изменений не было никаких. Наши люди не чувствуют кризиса.
«У кого нет денег? У тех, кто этот стадион футбольный строил, или у тех, кто повышает себе зарплаты?»
— Павел Николаевич, но хоть какие-то успехи есть у нашего сельского хозяйства? Не может же быть все совсем печально…
— Да, есть успехи в производстве зерновых, растительного масла, сахара, мяса и птицы, но все это, к сожалению, на основе импортных технологий. Если нас сейчас отключить от импортной составляющей, то мы вернемся на 100 лет назад. Мы стали очень зависимыми от иностранных поставщиков.
Раньше мы производили меньше, но были независимыми. Тракторы и сельхозмашины, семена и средства защиты растений были отечественными. Добились ли мы чего-то? Конечно, вложив какие-то деньги. Приведу вам последнюю аналогию: вы можете построить стадион за 6 миллиардов, а можете построить его за 50 миллиардов, но он никак не изменится, потому что все равно играть на нем будут наши спортсмены, а значит, они все равно проиграют.
Лина Саримова

https://realnoevremya.ru/articles/65659-lgotnoe-kredi..